С начала войны в Донбассе в 2014 году и до полномасштабного вторжения в феврале 2022 года президент России Владимир Путин пытался оправдать агрессию Москвы против Украины мнимой необходимостью защищать русский язык и тех, кто на нём говорит, от правительства в Киеве.
Однако на захваченных после более чем десятилетия насилия территориях юга и востока Украины украинские официальные лица и активисты утверждают, что Россия пытается искоренить украинский язык — часть более широкой кампании по русификации этих регионов и стиранию украинской идентичности.
Россия готовится сделать большой шаг в этом направлении с началом учебного года 1 сентября: согласно проекту директивы министерства просвещения страны, изучение украинского языка будет исключено из школьной программы в начальных и средних школах на оккупированных Россией территориях Украины — а это около одной пятой части страны.
В документе говорится, что причиной исключения украинского языка стали «изменения в геополитической ситуации в мире».
Однако украинские чиновники и активисты утверждают, что целью этого шага является не отражение изменений, а их навязывание — усиление контроля Москвы над Крымом и четырьмя материковыми регионами, которые Путин безосновательно провозгласил «частью России» через семь месяцев после начала полномасштабной войны: Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областями.
Эта директива вписывается в усилия Путина по подчинению Украины, которую он, как он сам неоднократно заявлял, не считает вправе на полную суверенность и видит, в лучшем случае, как лояльный придаток России. Он также ложно утверждал, что русские и украинцы — это «один народ», и российская государственная пропаганда регулярно повторяет эти небылицы.
«Оккупанты прекрасно понимают, что культурная идентичность имеет большое значение, и человек, который знает украинский язык, в будущем может стать частью украинского мира, частью украинского общества», — говорит Станислав Федорчук, председатель Народной рады украинцев Донецкой и Луганской областей.
Цель России — «разорвать связь с языком как средством коммуникации и исключить его из образовательного процесса», утверждает Федорчук.
В значительной степени это уже произошло, особенно в Крыму и на частях Донецкой и Луганской областей, которые Россия контролирует с 2014–2015 годов — первых лет войны, развязанной Москвой на Донбассе после того, как пророссийский президент Украины Виктор Янукович был отстранён от власти в результате массовых протестов, известных как Майдан.
Оля, 18-летняя студентка, учившаяся в школе на контролируемой Россией части Донбасса, а теперь учащаяся вуза на подконтрольной Украине территории, рассказала Радио Свобода, что после оккупации украинский язык и литературу объединили в один предмет, который сначала проводился раз в неделю, а затем — всё реже, «а в 2020 году его вообще отменили».
По словам Федорчука, Россия использует школы на оккупированных территориях, чтобы «вербовать учеников в различные милитаризованные или полувоенные структуры — с целью, чтобы эти дети затем сражались за Российскую Федерацию». В этой системе «украинскому языку — как и всему украинскому — просто нет места».
По данным Минпросвещения России, в 2023–2024 учебном году украинский язык как родной был обязательным в школах на оккупированных территориях Запорожской и Херсонской областей, а в Крыму и на захваченных частях Донецкой и Луганской областей — преподавался по запросу родителей.
Формально исключение украинского языка из программы не мешает отдельным школам преподавать его, но такие уроки должны проводиться вне основного расписания и, по словам Федорчука, почти наверняка привлекут нежелательное внимание ко всем участникам — от администрации школы до учеников и их родителей.
«Я думаю, что они оставили такую лазейку, чтобы отмыть руки — мол, “вот, мы дали школам в оккупированных территориях свободу сохранять украинский язык, если он им нужен”», — сказал он.
На практике же, по утверждению украинских и международных правозащитных организаций, любые попытки учить или преподавать украинский — очно или дистанционно — могут привести к преследованиям со стороны оккупационных властей.
«Российские власти и их ставленники наказывали за дистанционное обучение по украинской программе и угрожали родителям штрафами, лишением родительских прав и арестами, если они не отдавали детей в “российские” школы или если дети учились дистанционно по украинской программе», — говорится в отчёте Human Rights Watch, опубликованном в июне 2024 года.
Около 44 000 из примерно 600 000 детей школьного возраста, проживающих на оккупированных Россией территориях Украины — около 7 процентов — обучаются дистанционно в школах, работающих под украинским руководством. Об этом сообщает Центр гражданского просвещения «Альменда» — украинская организация, занимающаяся, в том числе, документированием нарушений прав детей во время войны.
Давление на школы, учителей и учеников выходит далеко за рамки вопроса украинского языка. «Оккупационные власти… использовали принуждение, задержания, жестокое обращение и пытки, чтобы заставить украинских учителей сотрудничать с ними или передавать личные дела учащихся и другую школьную документацию», — говорится в сообщении американской правозащитной организации.
После захвата значительных территорий Херсонской и Запорожской областей в начале полномасштабного вторжения российские оккупационные власти провели опрос среди родителей и выяснили, что примерно половина из них хочет, чтобы их дети изучали украинский язык, сообщил Радио Свобода аналитик «Альменды» Олег Охредько.
Тем не менее, по его словам, оккупационные власти начали изымать украинские книги из школ и библиотек, иногда сжигая их, а часто заменяя на российские.
В Бердянске — портовом городе на Азовском море — и в других населённых пунктах Запорожской области, по словам Охредько, российские силы удерживали некоторых учителей в подвалах в течение нескольких дней, пытаясь запугать их и склонить к сотрудничеству. После подобных испытаний часть педагогов была депортирована.
«Украинские учителя на оккупированных Россией территориях Украины подвергаются угрозам и насилию с целью заставить их работать против своей воли», — заявила генеральный секретарь Amnesty International Агнес Калламар в октябре 2024 года. — «Они стоят перед жёстким выбором: либо оставить всё и бежать, либо стать частью образовательной системы, которая стремится к идеологической обработке детей, включая оправдание агрессивной войны России».
По данным Human Rights Watch, ограничения, вводимые Россией на изучение украинского языка и внедрение новых учебных программ — включая учебники истории, которые оправдывают российское вторжение и изображают Украину под нынешним правительством как «неонацистское государство» — нарушают множество международных соглашений и стандартов.
«Конвенция ООН о правах ребёнка гарантирует детям право на образование, которое способствует уважению к их “собственной культурной идентичности, языку и ценностям”, а также к “национальным ценностям” страны их происхождения», — говорится в прошлогоднем докладе HRW.
«Навязывание Россией изменений в системе образования на оккупированных территориях также нарушает другие международные стандарты в области прав человека, включая запрет на пропаганду войны, право ребёнка на обучение на родном языке и право родителей выбирать форму и содержание образования для своих детей», — заявила организация.
КОММЕНТАРИИ